Глава 8. Традиционная религия: один бог, два полюса морали.

Дух дышит, где хочет.

Иисус Христос 

Хотел бы начать с важной оговорки: традиционное христианство (как и другие религии) по-прежнему выполняет для людей немало полезных функций. Современные исследования показывают, что верующие, как правило, лучше справляются с депрессией, легче переносят тяжёлые события и вообще реже болеют. Религия дарит человеку надежду на будущее и придаёт жизни смысл. Она предлагает верующему достаточно надёжную систему принципов, убеждений, правил поведения. Традиционная религия неагрессивна: священники являются лишь проводниками божественного знания, а не истиной в последней инстанции, как это имеет место в тоталитарных сектах. Служители церкви являются также специалистами в области морали, поэтому религия может помочь и в воспитательной работе.

А что делать нерелигиозным людям, атеистам? В настоящее время истинность или ложность существования бога не может быть окончательно доказана. Да и критиковать священное знание, не укладывающееся в традиционные, рациональные рамки, не совсем корректно. В то же время я далёк от мысли, что признание права каждого человека на свободу убеждений «запрещает» мне негативно относиться к содержанию этих убеждений и соответствующим образом аргументировать своё отношение. Кроме того, не следует забывать, что список зависимостей недавно пополнился ещё одной – религиозной. Имеется в виду зависимость от сильных эмоциональных переживаний, которые нередко возникают во время религиозных практик… Как же соотносится счастье и религия?

На протяжении столетий развивавшаяся наука срывала покровы со всего непознанного, таинственного и тем самым всё более расшатывала позиции церкви. Для бога в нашей Вселенной остаётся всё меньше места – ведь его так нигде и не обнаружили. С другой стороны, именно науку многие обвиняют в катастрофическом росте населения, загрязнении окружающей среды, создании всевозможных видов оружия массового поражения, уничтожении природы и глобальном потеплении. Черты общепланетарного кризиса налицо, и для его решения человечеству необходимо многое поменять в своём мировоззрении , что, впрочем, не ставит под сомнение само существование науки.

Поэтому встаёт вопрос: можно ли вообще сделать религию приемлемой для современного рационально мыслящего человека? Ведь надежды на высшую силу призваны «компенсировать» слабость человека и постепенно становятся ненужными по мере расширения научного знания. Поэтому я как учёный ни в коей мере не поддерживаю веру в своих клиентах (хотя и не спорю с ними на эти темы). Почему я должен верить в существование некой высшей силы, которая никак себя не проявляет? Зачем усложнять себе жизнь? Проще дождаться момента, когда наука исследует практически любые тайны Вселенной и либо обнаружит высшую силу (в любой форме), либо нет. Впрочем, непредубеждённому человеку ясно, что ничего «такого» обнаружено не будет. Возможно, поэтому Джон Хик, известный современный богослов, предлагает рассматривать действие высших сил просто как некий космический замысел, лежащий в основе мироздания и движущий мир в сторону бесконечно благого будущего.

В то же время Хик не забывает покритиковать современную науку. Если учёные окажутся правы, – считает богослов, – огромное количество людей, которым не повезло в «жизненной лотерее», оказываются лицом к лицу с тусклой и болезненной безысходностью. Для таких людей «с тяжелой судьбой» религия, по мысли Хика, является утешителем, поскольку дарит надежду.

Мысль богослова можно развернуть совершенно иначе. Ложные иллюзии и надежны вкупе с жалобами на «тяжёлую судьбу» как раз и делают человека зависимым и пассивным. В ином случае он мог бы начать энергичнее работать над собой с целью так или иначе вырваться из тяжелых окружающих условий, либо улучшить их. Я уже не говорю о личностной самореализации, которая становится возможной только после упорного движения вперёд, а не пассивного прозябания в надежде на лучшую долю в загробной жизни. Поэтому кажется гораздо более логичным работать над собой, заниматься самосовершенствованием, а не тратить время на размышления о том, что пока не доказано (или опровергнуто) наукой. Лучше иметь дело с тем, что существует, и искать счастье в реальной жизни, изобилующей возможностями. Не надо ждать, пока удача улыбнётся, надо активно её «формировать». Если же церковь пессимистично считает, что существует особый тип людей, которые столь глупы и бездарны, что никак не способны изменить свою жизнь к лучшему, пусть только этими людьми и занимается. Пусть утешает их и обнадёживает - с их согласия.

Однако признаём с грустью, что для определённого контингента людей, страдающего, скажем так, всевозможными наследственными отягощениями, следование религиозным постулатам может оказаться оптимальным выбором. Иначе им уготована дорога в тюрьмы, психиатрические заведения и тому подобные места. Очевидно, культурно и интеллектуально неразвитый человек видит лишь два возможных пóлюса в своей жизни. На одном находится тупая разгульная жизнь с алкоголем, обжорством, попсой, а иногда и с криминалом. На другом полюсе – всевозможные «святыни», включающие в себя повиновение, долженствование, мысли о «святой жизни». Второй полюс, по идее, должен обуздывать первый. Примерно как «трезвая» часть личности алкоголика должна держать под контролем «пьяную». И невдомёк такому челу, что есть совсем другая система координат, связанная с самосовершенствованием, самореализацией, развитием собственного разума. Поэтому не следует пытаться распространять незатейливый церковный «стандарт» на физически здоровых людей с нормальным интеллектом и психикой. Пусть уж лучше они используют собственные ресурсы, не вредя при этом окружающим и не нарушая законы. Впрочем, творческий человек, занятый любимым делом, законопослушен по определению. Без всякой религии или мистицизма: ведь ему не требуется «утешение».

Тем не менее, христианская церковь и поныне признаётся главным оплотом морали. Хотелось бы проанализировать данный вопрос подробнее. Но для этого вначале надо рассмотреть стадии, через которые прошли религиозные представления, поскольку мораль так или иначе связана с ними.

Древним людям был свойственен анимизм – мировоззрение, согласно которому в силах природы и природных объектах существуют отдельные духи. В огне, ветре, дереве, рыбе – в каждом «явлении» природы живёт свой дух, вследствие чего сама природа воспринимается как нечто одушевлённое и наполненное смыслом. Отголоски анимизма (язычества) до сих пор сохранились в шаманских ритуалах и народных традициях. В таких культурах законы жизни в обществе наследовались от предков. Но главными всё же считались силы природы, каждая из которых управлялась своим духом, причём дух был неразрывно связан с самим природным явлением. Предполагалось, например, что изображения животных имеют магическую связь с самими животными, а имя человека как-то связано с его внутренней сущностью. Некоторые до сих пор верят, что если проткнуть иголкой фотографию своего недоброжелателя, это принесёт реальный вред тому, чьё изображение прокололи. Дети бывают ярко выраженными «анимистами». Ребёнок ударился о край дивана и «в ответ» бьёт этот диван со всей силы. Да ещё иногда что-то говорит ему.

Многие «народные целители» стоят на анимистических позициях, претендуя на обладание «скрытыми силами». «Влияние на погоду силой своей мысли» – типичный пример сохранившихся анимистических предрассудков. В его основе лежат древние традиции «умиротворения» могучих сил природы, продиктованные ощущением собственной беззащитности перед ней. Некоторые современные секты (например, последователи Порфирия Иванова)  реанимируют древние анимистические идеи.

Следующей ступенью в развитии религиозных представлений стал политеизм, при котором множество богов или духов начинает обособляться от природы, постепенно превращаясь в более абстрагированную, отдельно стоящую высшую силу. Теперь «бог ветра» уже не скрывался в каждом конкретном ветре, а из какого-то места управлял всеми ветрами. Разумеется, каждого конкретного бога наделяли индивидуальными чертами и внешностью. По сравнению с людьми, боги эпохи политеизма (многобожия) обладали большей мощью и «особыми» яркими качествами (что, собственно, и делало их богами). Такие боги могли сердиться, мстить, любить, принимать участие в сражениях и т.д. Подобных богов было легче просить о помощи, приносить им жертвоприношения и (при необходимости) даже обвинять. Боги всё понимали, поскольку были «почти как люди».

Через политеизм прошли все древние цивилизации (Египта, Шумера, Месопотамии), обладавшие письменностью. Правители в этих государствах приравнивались к жрецам высокого ранга и становились либо посредниками в общении с богами, либо сами считались настоящим божеством (египетские фараоны). Появилась новая прослойка людей, которая знала, как «правильно» общаться с богами (священные слова). Постепенно политеистические боги стали олицетворять нравственные понятия: справедливость, милосердие, доброту, воздаяние и т.д. Так началось формирование системы морали в неразрывной связи с религией.

Переход к следующему уровню религиозного абстрагирования был связан с поиском и выделением некой высшей силы, скрывающейся за многообразием богов. Их начинают делить на более и менее «высоких», создавая внутреннюю иерархию. Процесс завершился на Ближнем Востоке созданием единого иудейского Бога, обладавшего всемогуществом, а значит создавшего всю природу и повелевающего ей (монотеизм – единобожие). При этом сам Бог к природе не принадлежит и олицетворяет более «высокий уровень», противопоставляя «духовное» (божественное) и «природное» (материальное).

Единый бог всемогущ, безупречен, олицетворяет силы добра. Такое представление позволило ввести общепринятые правила поведения (в частности, на основе 10 заповедей) с целью обуздать человеческий эгоцентризм. Следование подобным правилам позволило древнему человеку упорядочить собственную жизнь и сделать более предсказуемыми отношения с окружающими. Вера в религиозные заповеди рождала убежденность в собственной правоте, избавляла от страха и сомнений. Подчинение божьей воле позволяло верующему рассчитывать на хорошую загробную жизнь, а грешников ожидала неминуемая кара.

Церковь вынуждена была отодвинуть период «поощрений и наказаний», поскольку всем было очевидно, что в «этой» жизни добро далеко не всегда торжествует, а грешники не только не несут заслуженного наказания, но нередко процветают как раз благодаря своим грехам. Так что «кнут» и «пряник» были в известной мере виртуальными: «Делай добро и на том свете тебе воздастся; сделаешь зло – получишь наказание». Страх перед суровой высшей силой так или иначе присутствует во всех религиях, включая восточные. Таким образом, через соблюдение религиозных норм осуществляется две основные функции – повиновение высшему авторитету и сдерживание собственного эгоизма. Идеалом наиболее «жёстких» систем религии является искоренение какой- либо личной инициативы и регламентация всех сторон жизни человека (при том, что достижение полного, абсолютного выполнения всех предписаний просто невозможно). Верующего фактически призывают жертвовать земной жизнью во имя «светлого будущего», причём «чистое», бескорыстное поведение объявляется высшей ценностью. Бесконечное стремление «стать лучше» напрягает внутренние ресурсы человека и может приводить к серьёзным внутренним конфликтам (об этом речь впереди). Служители культа получают возможность контролировать остальных людей через «тщательность выполнения» религиозных предписаний и тем самым приобретают неограниченную власть над ними. Смягчение подобного авторитарного контроля достигается с помощью введения такой ценности, как «безоговорочная любовь», «любовь без меры», которую испытывает бог ко всему человечеству. Когда верующий «научается» подобной любви, он способен принести любую жертву во имя высшего идеала.

Традиционная религия создала «основополагающие» категории Добра и Зла, которые борются за души людей. Только твёрдая вера позволяет человеку устоять перед соблазнами Зла, которое весьма могущественно. Следование религиозным заповедям позволяет человеку считать себя находящимся на стороне Добра; их нарушение влечёт за собой власть «злобных», «плохих» сил. Верующий человек, следуя заповедям, избавляется от страха перед неопределённостью, поскольку приобретает ясные жизненные цели и способы поведения в сочетании с положительной моральной оценкой.

Таким образом, традиционная мораль оперирует двумя взаимоисключающими полюсами, один из которых объявляется положительным и гарантирует человеку «спасение», а другой – отрицательным и ведёт к наказанию в загробной (ад) или следующей (карма) жизни. Всемогущий и всеведущий бог следит за каждым нашим шагом – за тем, готовы ли мы к самопожертвованию и бескорыстию, к преодолению своего эгоизма. Или всё-таки больше грешим? Тогда наша алчность, похоть, зависть, насилие обернутся для нас посмертными муками (даже если приносят немалые дивиденды в этой жизни).

Всё «животное», «биологическое», «связанное с чувственными удовольствиями», религия относит к полюсу Зла. Приобщение к Добру идёт через отказ от мирских благ и постоянную борьбу с искушениями – проделками злых сил. Чем сильнее отречение от своей (человеческой) природы – тем коварнее искушение. Это вечная борьба, победить в которой невозможно. Вести её помогает другая религиозная ценность – чувство долга, согласно которой, работа ставится выше развлечений.

Добро и Зло рассматриваются как абсолютные величины, поэтому и правила «хорошего» поведения остаются неизменными на протяжении тысячелетий, так же как понятия «правильного» и «неправильного». Стремление человека к «правильному» (предполагающее бескорыстное служение другим) автоматически ставит его под контроль соответствующих «авторитетов» в данной области. Да и внутри такого субъекта формируется  «хорошая» часть личности, постепенно становящаяся внутренним диктатором. Возникающее чувство неполноценности («я недостаточно хорош») ведёт к угрызениям совести и постоянным попыткам «стать лучше» и «чище». Труд этот нескончаем, поскольку полностью избавиться от собственного «я» (эгоизма) ещё не удавалось никому. Попытки игнорировать потребности собственной личности, объявляя их «низменными» и «своекорыстными», неизбежно ведут к снижению самооценки и внутреннему расколу.

Подобные же механизмы имеют место при воспитании детей. «Хороший» ребёнок обязан, по мнению родителей, испытывать чувство вины, когда ведёт себя «неправильно», проявляет непослушание или эгоизм. Поэтому чувства вины и стыда в нём культивируют с раннего детства.

Итак, давайте подытожим. В христианской традиции существует единый и всемогущий бог, олицетворяющий силы Добра. Ему в космическом масштабе противостоит дьявол (Сатана) с силами Зла. Два крайних полюса, чёрно-белый мир, в котором не существует промежуточных оттенков. Принятие подобного мировоззрения автоматически ведёт к расколу психики на «хорошее Я» и «плохое Я». Если верх берёт «плохая» часть личности, то говорят, что в человека «вселился злой дух», «бес попутал» и он стал «одержимым». В подобных выражениях религиозные люди нередко трактуют психические заболевания, сопровождающиеся бредом и галлюцинациями.

Когда «завязавший» алкоголик опять «срывается» в запой, в нём побеждает часть личности, отвечающая за его привычку, а «хорошая» часть временно капитулирует. После того, как потребность будет удовлетворена, «положительная» часть снова встанет у руля, взяв себе в помощники чувство вины и «раскаяния». Объяснить свои недозволенные поступки тем, что «бес попутал», означает частично снять с себя ответственность и переложить её на внешний мир, полный могущественных злых сил, которые только и ждут, чтобы вселиться в человека. Переход власти внутри человека к «плохой» части (соблазнам, искушениям) особенно легко происходит, когда его «добрые» дела никем не поощряются, остаются незамеченными.

Как отмечают психологи и психотерапевты, подобный внутренний разлад свойственен многим людям (и, между прочим, абсолютно не характерен  для животных). Мучать самого себя и других выдуманными абсолютистскими конструкциями – чисто человеческое изобретение. Крайним проявлением подобного раскола служит психика шизофреника, расщеплённая на части, которые обычно недолюбливают друг друга. Можно лишь предполагать, насколько бóльших результатов сумели бы достичь люди, не веди они ежедневные «войны» внутри себя по искоренению всего чувственного и телесного. А ведь некоторые, особенно «продвинутые», и других пытаются строить в соответствии с командами своей «хорошей» части!

Борьба за власть, идущая внутри человека с расколотой психикой, по-разному трактуется в различных системах философии и психологии. С точки зрения Фрейда, основателя психоанализа, в борьбу вовлечены сознание, бессознательное и сверхсознание. В  транзактном анализе (Э. Берн) психика расколота на состояния Взрослого, Родителя и Ребёнка, причём две последние части находятся в антагонизме. В НЛП также существует представление о конфликте между частями личности. В буддизме имеет место конфликт между бескорыстием и себялюбием, а в христианстве – между Добром и Злом. Это, в свою очередь, ведёт к жёсткому противопоставлению духа и материи, духовного и мирского, души и тела. Человек, принявший подобные убеждения, тратит много сил на развитие «хорошей» и преодоление «плохой» части психики. В реальности это означает, что он будет много работать и запрещать себе отдыхать и развлекаться; будет слушаться старших, «авторитетных» людей; будет стараться меньше думать о себе, и больше – о боге. Механизмы поощрения и наказания, существующие в семье и обществе, также могут подталкивать его к подобной модели мыслей и поведения при том, что «окончательная» цель, как уже говорилось, достигнута никогда не будет. Во всяком случае, не в этой жизни. Принесение личных интересов в жертву абстрактным «высшим силам», оправдываемое служением Добру, никак не может быть признано разумным выбором для человека, стремящегося к счастью. Ведь «реального», земного счастья ему как раз увидеть не придётся. А «счастье» от службы гипотетической «высшей субстанции» и непрерывной борьбы с самим собой скорее похоже на мазохизм.

 Грустная ирония заключается в том, что «хорошее я» включает в себя качества, которые совершенно необязательны (а в больших количествах вредны) для реальной повседневной жизни. А вот эгоизм и чувственность «плохого я», проявляемые в определённых рамках, как раз позволяют достичь хорошей и приятной жизни. Как говорится, лучше быть богатым и здоровым (и немножечко «плохим»?...). Такой вариант выглядит намного оптимистичнее, чем наличие жёсткого «внутреннего диктатора», из последних сил держащего под контролем «запретные», «плохие» стороны нашей души. Ведь одновременно с «животной» частью в человеке подавляется и творческое начало, и юмор, и спонтанные эмоции, и эстетические переживания… Причем всё под ширмой высоких идеалов и служения духовному. Такие люди, «вручая себя» священнику в церкви, гуру в секте, врачу в поликлинике, фактически ищут союзника для своей «хорошей» части в её нескончаемой борьбе с «плохой». Вообще, как я заметил, метафора «борьбы», в том числе, внутренней, гораздо более популярна, чем метафора «гармонии». Точнее, последняя может, по мысли многих людей, быть достигнута лишь после полной и окончательной победы над «плохой» стороной своего Я. А пока победа не пришла – будем изо всех сил укреплять «хорошее Я» и присущий ему самоконтроль.

Человек с глубоко расколотой психикой попадает под власть то одной, то другой части своей личности, поэтому временами ведёт себя необъяснимо для окружающих. Внезапный переход власти к «плохому я» обычно происходит под влиянием яркого внешнего стимула, приводящего к потере контроля и тотальному «срыву» (первая рюмка в качестве спускового крючка, а за ней все последующие). Всё, что позволяет испытать «быстрое» удовольствие (курение, еда, алкоголь, наркотики) и при этом нередко подогревается рекламой, усиливает энергию «плохой» части, суля свободу и наслаждение. Внутренний стресс нарастает, и, когда на него накладываются нежелательные внешние события, происходит перегрузка психики с последующим срывом. Правда, с исчезновением внутреннего конфликта в душе такого человека воцаряется долгожданный покой, поскольку все дилеммы (пить или не пить) временно исчезают. Через некоторое время «праздник» подходит к концу, и власть берёт «я хорошее», приступающее к заботе о повреждённом здоровье. Начинается очередной цикл. Чем дольше длится подобная борьба, тем меньше верит человек в собственные возможности, тем сильнее хочет вручить себя «могущественной» внешней силе – богу, церкви, секте, психотерапевту и т.д. Нередко человек, «вылечившийся» от алкоголизма – это своеобразный психический калека, в котором на корню задушена не только «алкогольная» часть, но и многие полезные для жизни части психики. Всё, что он может – это надоедать окружающим бесконечными разговорами о вреде пьянства, что отражает непомерно разросшуюся «хорошую» часть личности. Такой «одномерный» субъект не только склонен к авторитарным поступкам, но и всегда готов присягнуть более «авторитетному» борцу с пьянством, встать под его знамёна. И этим его плоская жизнь зачастую исчерпывается. А дело всего лишь в отсутствии внутренней целостности.

Гипертрофированное чувство долга (перед  богом, страной, семьей, человечеством), которое подогревает мораль, делает человека удобной мишенью для всевозможных внешних сил, склонных к контролю и манипулированию – особенно тех, которые имеют в своём распоряжении непререкаемые «жизненные правила». «Десять заповедей», «семь грехов», «двенадцать ступеней», «школа одного принципа», «восемь состояний нирваны», «шесть законов космоса», «десять правил жизни в природе» - вот далеко не полный перечень  «меню». Регламентация жизни согласно этим правилам позволяет приобщиться к могучей «внешней силе» и временно  избавиться от страха перед самостоятельным существованием в условиях неопределенности. Формирующаяся зависимость  от группы сродни всем остальным нездоровым пристрастиям (об этом более подробно в следующей главе). Чем больше открывает себя такой человек «ловцам душ», тем сильнее он попадает под (авторитарный) внешний контроль, ставящий целью навсегда приковать его к данной структуре.

Внутренний раскол у таких личностей часто проходит по линии  между «я должен» и «я хочу». Возможно, алкогольные посиделки для многих наших сограждан в честь очередного праздника – один из социально регламентированных способов, позволяющих ненадолго освободить «загнанного в клетку зверя». Есть и другие способы почувствовать себя «плохим» и получить от этого удовольствие. Например, сатанизм, при котором на место религиозного служения Добру становится поклонение ЗЛУ.

Что же заставляет иных людей поклоняться Сатане, почему Зло становится  для них столь притягательным ? Да просто потому , что быть морально «плохим » очень даже приятно: на стороне «плохого Я» обычно находятся те части личности человека, которые доставляют ему удовольствие: предельный эгоизм, необузданная чувственность, любые плотские желания. Зло может казаться привлекательным в силу своей мощи: ведь Бог до сих пор так и не смог справиться с Сатаной, и этой космической битве не  видно конца. С богом вообще как-то труднее: он шлёт нам суровые испытания, а дьявол предлагает приятные удовольствия, которые кажутся столь естественными. Да и окружающий человека мир полон насилия, алчности и тщеславия. Вот некоторые и выбирают служение дьяволу, отдаваясь столь могущественному «плохому Я». Ведь сатанизм как раз и превозносит любые пороки, освобождая человека от мук совести. И такой «верующий наоборот» также вступает в союз с «высшей» силой, чьи проявления он к тому же замечает в окружающей жизни («торжество греха»). Неслучайно говорят, что все удовольствия либо аморальны, либо противозаконны, либо ведут к ожирению. В каком-то смысле выходит, что «запретный плод» делает полнее человеческую жизнь. Да и врачи не устают говорить о вреде тотального подавления собственных инстинктов… С такого человека сваливается чувство вины, что нередко ведёт к эйфории и высвобождению энергии. К тому же он видит, что нередко преуспевают как раз те люди, которые нарушают законы (в том числе, божественные). Подобным «снятием запретов» и объясняется привлекательность служения дьяволу.

Впрочем, и сатанизм – это тоже вывернутая наизнанку однополюсная «мораль», имеющая собственные ограничения. Ведь при нём также идёт внутренняя борьба за подавление многих естественных сторон человеческой психики: потребности в сопереживании и помощи другим людям, обретения смысла жизни, альтруистических тенденций и т.д. Поклонение сатане – всего лишь способ «уравновесить чаши весов» для человека с неустойчивой психикой, склонного бросаться из одной крайности в другую вследствие внутренней душевной неустроенности. Ещё один аспект бегства от действительности, которое предпринимает внутренний Ребёнок, уставший от послушания и правильного поведения.  Само религиозное поклонение можно рассматривать как обращение «слабой и нуждающейся» Детской части личности верующего к всемогущему Богу-Отцу (так же как и в любых других структурах, связанных с авторитарным контролем).

Взгляд на религию с позиций здравого смысла продемонстрировала в своих дневниках выдающаяся американская писательница Айн Рэнд: «Во-первых, нет никаких причин верить в бога, потому что нет никакого доказательства для этой веры. Во-вторых, концепция бога оскорбительна и унизительна для человека. Она подразумевает, что предел возможностей недоступен для человека, что он – низшее существо, способное только поклоняться идеалу, которого ему никогда не достичь».

Современная психотерапия подчеркивает, что стремление к полюсам, к крайним значениям, как это имеет место в традиционной морали, особенно сильно выражено у психически неустойчивых людей. Им свойственен абсолютизм в мышлении и поведении («черно-белый мир»), который сопровождается неадекватно сильными эмоциями. Люди же со здоровой психикой склонны одновременно видеть как положительные, так и отрицательные стороны одного и того же явления, вследствие чего тяготеют к умеренности. Нормальная жизнь – это, в первую очередь, внутренний и внешний баланс самых разных факторов, их ненапряжённое взаимодействие.

Разрешение внутренних проблем, преодоление раскола психики, создаваемого традиционной моралью, лежит только через обретение внутренней целостности. Тогда, возможно, начнёт меняться и отношение человека к чрезмерно эксплуатируемой и также раздираемой противоречиями   планете Земля. А пока… Пока поговорим о более тонких  способах очаровывания, которые предлагают восточные религии с их стремительно растущей популярностью на Западе и у нас.  Главное на Востоке – отказ от своего «Я» как необходимое условие перехода на другой уровень сознания, уровень связи с духовным. «Единое» объявляется более важным, чем «индивидуальное», поэтому решить личные проблемы можно только на путях единства. И здесь, как видим,  забота о личном благополучии рассматривается как абсолютное зло, а бескорыстие и альтруизм – как основные добродетели. Существующее в восточных учениях понятие просветления страдает от собственной «незыблемости» и антиисторичности. Почему «просветлённый»  в наши дни будет говорить то же самое, что и его далекий предок тысячи лет назад? Разве окружающий мир никак не изменился? И почему задача Будды по искоренению страданий так и осталась невыполненной? Подобный же вопрос можно адресовать и авторитетам христианской религии: почему на земле до сих пор не воцарился рай?

Как видим, выдвижение незыблемых во времени идеалов для подражания, тяготеющих лишь к одному из полюсов, порождает всё новые затруднения. И никакие мистические переживания этому не помогут. Изменчивость и индивидуальность не менее важны для человека, чем  бескорыстие и «растворение в едином Космосе». Деление людей на «просветлённых» и «непросветлённых» заново воссоздаёт уже известные нам два полюса Добра и Зла с «восточным колоритом». Содержание иное, а форма та же самая. А если рассуждать ещё шире, следует признать, что границы духовности простираются далеко за пределы религии. У людей нерелигиозных может быть своя, не менее насыщенная духовная жизнь, которая просто выглядит иначе. В подтверждение вышесказанного советую обратить внимание на высказывание Иисуса Христа, приведённое в качестве эпиграфа к данной главе.

 Полноценное существование человека предполагает отказ от собственной «однополюсности» в пользу целостности и внутренней интеграции. О том, как этого добиться, речь пойдёт в завершающей части книги.

вверх